Вилли от Юстаса.Спасибо Фрейду, обьяснил Причину всех несчастий мира. (Из руководства по шифровальному делу). Дорогой Вилли, привет тебе от всех наших. А ты, ничего, все еще бодер. Как мужчина я конечно понимаю, что воспоминание о платьице синем тебе покоя не дает. Опять же жена, хоть и постылая, а не рядом, утешить некому. И секретарша твоя, лысая уже, а все успокоиться никак не может. Ценности наши, говорит, превыше всего. Интересно, а что она на самом деле имеет ввиду? Вобщем не лучший расклад. А тут еще весенняя посевная. Все опять на тебе. Правление твое, хоть и гуськом за тобой, а ведь слиняют, при первой же грозе, как пить дать. А механизаторы? Как они с техникой обращаются? Вот один недавно из кабины выпал, насилу нашли. До сих пор не в себе, все про трубу рассказывает. А как с семенами? Хватит-ли до конца? Сорняки ты уже прополол, а вдруг не все? Слышал, что ты за пару дней управиться хотел; третья неделя пошла, сеешь в три смены, а воз? Может ночевать прямо в поле? Исключаешь? Волки говоришь? Или все за тех троих переживаешь, что за водкой послал? Плюнь, урожай все спишет. С тобой мы, коль результат дашь. А не справишься, так мы другого назначим, засиделся ты. Юстас.08.04.99. --------------------------------------------------------------- Part 1Вокзальные часы показывали за полночь. По-южному еше теплая сентябрьская ночь была безветренна и полна всяких запахов. Щипало глаза и горло перехватывало от сознания, что сюда уже нет возврата, никогда. Позади 16 лет жизни в Кишиневе: любовь, карьера, близость Одессы и моря, семья. Все с этого момента в прошлом. Дима стоял подавленный и, хотя ему было уже 12 лет, готов был заплакать. Все началось после моего первого развода. Мне было 28 и измена жены застала меня врасплох. Но уже черз полгода я усиленно ускал невесту "на выезд". Я хотел емигрировать. Учитывая то, что в городе я жил всего 4 года, а также то, что еврейство неохотно пускало в свое обшество гоя, мой круг поиска был ограничен моей коллегой по работе и 2-3 рекомендациями моих недавних друзей-евреев. Коллега была согласна, появилась еше одна дама на выданьи, но что-то меня останавливало. Появилось (или вернулось вновь) какое-то чувство свободы, омрачаемое лищ тем, что сын остался у бывшей жены и, если я уеду, то он никогда не получит шанса круто изменить свою жизнь. А может быть еше раньше - в сибирском городе Омске, в казарме летно-технического училища, где мои "товарищи" по роте повесили прямо перед кроватью шарж на меня с подписью "иностранец" за то, что я не был похож на других и не пытался это скрывать. Отличия были невелики: военная форма и "нормальное" советское детство невелировало почти все. Я любил the Beatles, хотя языка не знал и текстов не понимал. А еше Высоцкого. Я первый купил переносной магнитофон "Орбита" и выходил с ним в увольнения и самоволки. Я хотел быть самим собой. Да, пожалуы это было моей первой конфронтацией с окружающим меня обшеством. В 1961 я был безмерно горд, что Ы.Гагарин - советский, а в 1968 я уже страстно желал проигрыша советской сборной на чемпионате мира по хоккею, но, увы обшество выигрывало. А шел 1968 год - студенческие выступления в Париже и танки в Праге. Понимал-ли я проишодяшее? Наверное нет. Я не был еше достаточно информирован. Так что вера еше оставалась. Когда в 1970 я приехал на работу в Магадан, то мой новый друг сказал мне: "С твоей верой (в коммунизм естесственно) тебе будет очень тяжело. Разочарование будет горьким". Сам он был прагматиком. Весельчак, тамада, он всегда был душой компании. Умер от запоя в Магадане в 1984 году. Или начать с самого детства: 1954 год, после моих многочисленних пневмоний мой отец вынужден был по совету врачей просить перевод из Бреста, где он работал в уголовном розыске, в место с более подходящим для меня климатом. Моя мать после окончания техникума мясной и молочной промышленности работала прямо в здании бресцкой крепости. По распоряжению Н.Хрушева в 1954 году была создана белгородская область. Итак мой отец получил назначение в город Белгород. Первое время мы все жили на "частной" квартире. Квартира - слишком громко сказано, комнатка в частном доме. Через год родился мой брат, Александр. Мать была счастлива. Вспоминается гора неподалеку, откуда хозяыский сын запускал воздушного змея. Я стоял рядом и подавал ему картонные кольца. Петр насаживал их на веревку и они весело поднимались все выше и выше пока не достигали самодельного змея. Через 2 года отец получил комнату в обшей квартире, где жили еше 2 семьи. Как-то ночью забилась канализация и все это потекло по коридору. Вонь и шум воды разбудил взрослых, суета поднялась необыкновенная. Потом отец уехал в Москву учиться в высшей школе милиции, приезжал на каникулы. Война. Игра в войну. Играли мы только в войну и в хоккей. Для игры в войну у меня был заржавленный, ( но настоящий!) ствол от немецкого карабина. Все ребята делились на наших и немцев и рассыпались по окрестностям. В соседнем дворе мы как-то обнаружили какие-то пробирки толщиной в руку и я, выбежав на дорогу, с патроитическими криками бросил одну перед проезжавшим мимо мотоциклистом. До сих пор вспоминаю это с ужасом. А, что должен был пережить водитель? Вообше я всегда пытался доказать другим и себе собственную храбрость. Потому - ли, что сам не был физически силен и мужествен? Ребята постарше баловались карбидом. Они бросали серые куски в воду и наблюдали за реакцией. Процесс сопровождался бурным выделением газа, который можно было поджечь. Однажды после школы я обнаружил двоих из них за странным занятием: они безуспешно бросали зажженные спички на перевернутую консервную банку. В дне было проделано еле заметное отверстие. Я, решив, что они слишком трусливы, присел на корточки перед банкой и подносил зажженную спичку снова и снова, пока скопившиеся газы не подняли ее в воздух. На ее пути было лищ одно препяцтвие - моя правая ладонь. Следующую неделю правой рукой я не мог ни писать, ни есть. По счастью удар не пришолся в лицо. Нос я умудрился сломать значительно позднее. У нас у первых появился телевизор и соседи по подезду часто приходили на передачу. Летом 1960 года мы всей семьей впервые поехали в отпуск и сразу в Сочи - незабываемое впечатление на всю жизнь. Оттуда я привез шишку от кипариса и пытался дома в горшке выростить деревце-так мне понравились стройные и ухоженные южные деревья. Но у меня ничего не вышло. А сейшас на моем балконе растут без особого ухода два кипариса. Семена занес ветер. С этого же года я начал каждое лето по 2-3 смены проводить в пионерском лагере. Там у меня появился друг, он научил меня фотографировать. С 11 лет я уже снимал, проявлял пленки и печатал фотографии сам. С 6 лет ездил в тот же лагерь и мой брат. В походы он ходил с нашим отрядом и его приходилось в конце пути нести на закукорках. Но было весело, а он переносил все тяготы пути мужественно и не пищал. Помнищ - ли ты это, Александр? Теперь у него у самого уже дети. А 40 лет назад я ходил забирать его из садика и назад мы шли пешком черз весь город. Я пел "Московские окна" и у меня было легко на сердце. Даже сейчас через много лет я помню это невыразимое чувство счастья и радости жизни. Пела душа и верилось в светлое будуюшее, а, если подведет сердце, то до 2000 года все на свете уже поизобретают. Как-то летом мой брат на маленьком 3-х колесном велосипеде ищез со двора. Искали всей семьей и всем двором. К вечеру нашли его далеко от дома. Он сидел на крыльце продовольственного магазина и как ни в чем ни бывало жевал пожалованную кем-то булку. На день рождения мой друг Вовка Гуреев получил в подарок "воздушку" - чешскую пневматическую винтовку. (Материально они жили значительно лучше нас и у них была отдельная квартира). Опробовать ее мы решили с крыши нашего дома. Сперва мы по очереди стреляли по воробьям, а закончилась "проба" стрельбой по икрам проходящих мимо женщин. Возможно все это было наследием прошедшей войны. В 1962 году отец получил наконец-то отдельную квартиру: 28,5 м2, смежные комнаты на 4-х на последнем 4-м этаже. Зимой задувало на чердак снег, потолок протекал и мне приходилось несколько зим выбрасывать обратно на крышу снег сквозь чердачное окно. В остальном же это уже была отдельная квартира. После перестройки, выбросив кладовку, мы получили 3 комнаты. Мне с братом досталась средняя, окно которой выходило на торец соседнего дома. Дом красного кирпича, как и наш, он заслонял всякую перспективу. Но как ни странно это помогло мне научиться цмотреть сквозь предмет используя свои знания и фантазию. В пятом классе у нас прибавились не только предметы, но и двое второгодников. Один из них, по прозвищу Саса, всегда жевал на уроках круг колбасы, половину сьедал, а второй половиной игрался, приставляя ее к причинному месту. Это его развлекало. Второй был угрюм и высок. Оба откасывались учиться категорически. С появлением обоих в классе воцарился мат. Новый стиль быстро переняли братья-близнецы Капустины. Другие тоже не оцтавали, я был одним из послених. Самой утонченной натурой в классе была девочка по имени Люся. Ее внимание пытались попеременно завоевать все. Как-то на сборе металлолома я решил показать себя и поднять в одиночку что-то тяжелое. Кончилось конфузом - от натуги я пукнул (лучший абзац для критика и название уже есть - Как он пукнул в интернет.) . Летом, когда я был не в лагере, я обычно сидел на заборах - так было дальше видно. С одного забора было рукой подать до городской тюрьмы, хотя как ни пытался я там разглядеть людей, это мне никогда не удавалось. С другого забора я перелезал на дерево и воровал вишни. Родители частенько получали сообшения: вашего Валерку опять видели на заборе. Однажды перелезая через невысокий чугунный чтакетник я на минуточку присел. Из забытья меня вывела не боль, а что-то липкое, что текло по левому бедру. Оказывается, что я повис на стержне как на шампуре. В другой раз я глубоко расцарапал себе живот. Эти следы детства остались у меня на всю жизнь. Из-за моей нерешительности и нежелания просить: "дай покататься" и нашей бедности (отец учился на дхевном в Москве) велосипеда у меня не было и научиться ездить я никак не мог, а в лагере велосипеда тоже не было. Позднее, уже в новом доме, я стал медленно копить деньги на карманный приемник, на самый дешевый - "Гауя". Он стоил тогда 21 рубль. Но нереализованное желание передвигаться легко и просто и, главное дальше, чем пешком, давало о себе знать. И вот случай - мальчишка со старого двора, прослышав, что у меня есть приемник, пришел с предложением: подержанный спортивный велосипед против моего приемника. Я сразу - же согласился. Было лищ одно препяцтвие - мне было уже 13 лет и я вообше не мог кататься. Пробовать при свидетелях и со слабой надеждой на то, что окружающие воспримут мои неизбежные падения с пониманием не приходилось. Выход я нашел быстро. К счастью было начало летних каникул. Я вставал ежедневно в 5 утра и учился ездить на пустынных еше городских улицах. Свидетелей кроме любопытных городских воробев не было. И теперь, в Мэнхене, велосипед всегда со мной. Одним из первых признаков достатка было купленное мамой верблюже одеяло. Оно было дорогой и солидной вещью в доме. Как - то в начале лета Вовка Гуреев раздобыл палатку и мы вчетвером решили организовать небольшой поход за город с ночевкой. Место выбрали хорошее: рядом вода, небольшой лесок. Припасы еды: супы - концентраты, крупа и чай были приготовлены заранее. Один из друзей Вовки захватил на мое нещасте свежие яыца. Я все время переживал, чтобы наше одеяло не прожгли ненароком, но случилось следуюшее. Проснувшись теплым солнечным утром раньше всех я стал разжигать костер, чтобы приготовить чай. Стали понемногу вставать и ребята. Я забрался в палатку, чтобы убрать одеяло обратно в рюкзак, но это уже не было одеяло - это было нечто ранее бывшее любимой вещью в доме, а теперь представляло собой уродливый натюрморт из смятого одеяла и глазуньи из 3-х яиц. Ребята дружно засмеялись. Оскорбление было настолько сильным, что я бросился вон из лагеря. Я пробежал километра три и повалился на теплую траву от горя, усталости и голода. Возможно со стороны это выглядит и смешно, но тогда это мне так не казалось. Меня искали, но ушли все же без меня. Я пролежал несколько часов разглядывая облака и думая о вечном. это меня немного успокоило. В лагерь я уже больше не возвращался и к вечеру вернулся домой. Бурной реакции со стороны мамы к моему удивлению не было. Но после того Вовка Гуреев не разговаривал со мной два месяца. Потом все постепенно улеглось. И, хотя закадычными друзьями мы уже не были, он все же предложил мне так же как и он поступить в секцию бокса. К этому времени мы уже жили в разных дворах. Занятия в секции мне нравились. Вовка заходил за мной и мы шли дальше через парк у нашего дома болтая о том, о сем. Через 2 месяца был мой первый бой. Противник попался на вид неказистый, хотя я тоже был не Геракл. Неказистый, но напористый. К тому же мне с первой же минуты было обидно, что меня бьют. Но поделать я ничего не мог. Мне хотелось поскорее закончить и уыти. Короче я проиграл и больше уже никогда не приходил в секцию. Мой друг охладел ко мне оконшательно. Ему вероятно не были понятны мотивы случившегося, вероятно он решил, что в первом случае я повел себя не как мужчина, а во втором просто струсил. Сейчас мой бывший друг Вовка Гуреев живет там же в Белгороде, у него трое детей. Что он думает обо всем этом, да и вспоминает - ли вообше? Моя первая школа стояла на улице имени Сталина, которая затем была переименована в Коммунистишескую. это была восьмилетка. В конце 7 класса меня автоматом среди других приняли в комсомол и сразу же избрали секретарем комсомольской организации школы как надежного обшественника: я посещал школьный хор и другие мероприятия, был екскурсоводом в школьном музее Ленина. В сентябре 1964 мы всей школой выехали на природу проводить физкультурный праздник. В середине дня, в разгар соревнований, вдруг появились военные. Выяснилось следуюшее: кто - то взломал замок склада боеприпасов и стащил какое - то количество боевых детонаторов (опять война?). Двое сознались, один при этом с детонаторами в штанах беспечно играл в футбол. Офицер собрал все, что нашел и показал как взрывается один детонатор - образовалась ямка величиной с дыню. Можно было только представить весь ужас, когда в штанах Юры нашли полтора десятка этих блестящих трубочек. Это было первое персональное дело, которое мне довелось вести в новой должности. По моей инициативе и решению собрания Юра был исключен из комсомола, но райком решения не утвердил и он отделался строгим выговором. Так - ли легко отделался караульный, который покинул свой пост, я не знаю. Наш завуч и учитель математики Тамара Ивановна опекала меня особенно. Как-то в начале осени 1964 я был дома один, когда зазвонил телефон. Я знал наверное, что это опять она с очередным поручением по комсомольской части. Я решил не подходить, но телефон звонил не переставая снова и снова. Я упорно не снимал трубку. Так продолжалось часа 2 или 3. Я был рад, что мне удалось выдержать осаду. В результате же оказалось, что в наш город и только на один день приезжали преподаватели из школы математики при МГУ искать таланты в провинции. Матеметика тогда была моим любимым предметом и легко мне давалась. Но, видно не судьба, свой первый шанс круто изменить свою жизнь я упустил. Вскоре после этого случая я посмотрел ГДРовский филм из другой жизни "Лисы Аляски". В нем два пилота патрульной машины стерегли просторы ихней земли, одного из них звали Джим Лесли. Он мне понравился сразу и я решил перенять его имя как кличку для себя, я даже выцарапал на задней крышке своих часов Джим. это было моей тайной. Когда я пишу эти строки моя жена говорит, что описание моей жизни - лучшая терапия для меня. Возможно она права. А может быть это материал для психотерапевта - последователя Фрейда? Тоже возможно. На выпускной вечер я сфотографировался на память с Вовкой Гуреевым, потом мы купили бутылку портвейна и распили ее вдвоем в школьном саду мужественно, но без гусарства. Дальнейшее по понятным причинам я не помню. Реклама в Интернет Валерий Сологубенко part1.3 . Летом 1965 мать повезла меня с братом на море: сперва 5 дней Одесса, затем 10 дней Севастополь. Одесса мне понравилась, хотя жили мы у черта на куличках, к томуже у меня был переходный возраст. Мы были даже в знаменитом оперном театре, конечно же гуляли по Дерибасовской, купались на пляже в Аркадии. О театре говорили, что второй такой стоит в Вене, позднее, побывав в Венской опере, я понял, что это далеко от истины. Однако оригинал имеется и стоит по сей день в Дрездене. Севастополь вспоминается своей Графской пристанью, памятником погибшим кораблям, до котопого я доплывал и там, на камнях, загорал. А еше огромным кладбишем, куда моя мать обязательно решила пойти. Ей там понравилось и, несмотря на полуденную жару, мы прогуляли среди могил полдня. В сентябре 1965 я пошел в другую школу, десятилетку. Это была вновь построенная светлая и просторная школа, которая была значительно больше нашей старой. В ней было три девятых класса. Школа как бы проглотила меня и я не проявлял более прежней активности. Валька с нашего двора за лето в городе пристрастился к радиотехнике. К этому времени в Белгороде очень развилось радиолюбительство на средних волнах, конечно нелегальное. Техническая часть состояла из генератора-трехточки или приставки, которая выполнялась очень просто. Делалось это так. Из подходяшего металла изготовлялось шасси с отверстием под панель лампы 6п3с (годилась и 6п6с), каркасом для катушки являлась гильза патрона от охотничего ружья, пара конденсаторов и резисторов и подсоединение в определенные точки в радиоприемнике завершали все дело. Итак простой передатчик был готов. Микрофоном служила радиоточка. Помню у меня в нашем приемнике "Кама" на передачу мне приходилось открывать крышку проигрывателя. Таких "передатчиков" было по городу до сотни. Позывные выбирались по вкусу: "Директор кладбища", "Скотобаза", "Импульс", "Багдадский вор" и пр. Крутили музыку, переговаривались, некоторые крутили блатные песни. Мат висел на проводах. Каждый считал своим делом чести поставить другому оценку: 5 - 9 - 5 разносилось по ефиру. Открыто договаривались и открыто встречались. Власти молчали. И вот в начале сентября я решил попробовать свое детише: "Я-Салаженок, я - Салаженок, вызываю всех на прием!". Тишина. Через 10 минут прибегает знакомый с другого конца дома, звонит в дверь и запыхавшись говорит: "Слушай, очень близко от нас появился какой-то "Салаженок". Тогда я с гордостью показал ему причину его восторга. Затем я попытался найти партнера в ефире, промучился около часа и стал сам слушать, но ефир на СВ как вымер. Я крутил ручку настройки туда и сюда, но было тихо как в гробу. Наконец кто-то тихо, но восторженно произнес с кавказским акцентом: "Я Кармен". Кроме нас двоих в ефире никого не было. это было в воскресене. В понедельник, придя с работы, отец первым делом сказал: "Сворачивай станцию". Оказалось, что в очередную встречу в субботу было задержано около 50 человек, аппаратура конфискована и были наложены штрафы. Вскоре появился фелетон в областной газете с такими пассажами: "Директор кладбища"-Так как милиция много работает и немного отдыхает, я предлагаю ей небольшой концерт джазовой музыки. "Я борт НН, прошу посадки"-"Я "Импульс"-посадку запрещаю и прочие менее острые печатные образцы народного творчества. Я подчинился отцу. Мой же одноклассник Вовка Калинин был помешан на ефире и на следующий год вышел снова в ефир, потерял все и родители получили 150 руб. штрафа. Позднее, в Магадане, отец запретил мне падиолюбительство окончательно по причине близости Аляски. А еше позднее, после окончания училища, я работал в радиоцентре сперва в Контрольно Корректировочном Пункте - ККП, бюро по наведению передатчиков - глушилок на "вражеские" голоса, а, затем, в бюро радиотелеграфии. Между нами помещалось то самое бюро, которое по заданию КГБ прослушивало круглые сутки весь ефир. В ККП в 3 смены работали по 3 девочки, которые корректировали передатчики с генераторами мешаюшего действия - ГМД и "сажали" их прямо на волну РФЕ/РЛ, ББЦ или Немецкой волны. В итоге в ефире раздавался известный рев, черз который лищ изредка, благодаря халатности девочек, прерывалсь обрывки передачь. Передатчик "уходил". Но через некоторое время его снова "сажали" поверх "ненужной" волны. Не глушили только "Голос Америки" - была особая договоренность. В ноябре 1989 глушение отменили, но Горби все-же посетовал во время визита в УСА, что там не развиты короткие вилны из-за чего передачи советского радио практически кроме специалистов и емигрантов никто не слушает. Соответственно "правдивое" слово сов. пропаганды никогда не достигало своей цели. Мой отец в конце 1965, будучи уже замначальника ОБХСС, имел обвинительный материал на одного из высоких белгородских начальников. Дело обещало быть громким, но хода не давали, возможно из-за высокого покровительства. Отец не оцтупал. Дело затянулось до начала 1965 года. Позднее я видел его письменные обрашения в какие - то инстанции включая журнал "Крокодил". Все кончилось компромиссом и отцу предложили повышение - должность нач. ОБХСС всей магаданской области. После семейного совета он стал готовиться к переезду. Мы должны были еше пройти медкомиссию и закончить весеннюю четверть в школе. Из мед. выводов запомнился один по отношению ко мне - питание удовлетворительное. Так закончилось мое белгородское детство. Перед самым отездом (мы сидели уже на тюках и чемоданах) - звонок в дверь. Я, как был в трусах, открыл. Трое одноклассников и с ними девочка. Юрка Перелыгин отозвал меня в сторону и обьяснил, что девочка из параллельного класса, Гала Галкина, любит меня. Надо признаться, что я ее не замечал, но теперь я был польшен и заинтересован. Но через несколько дней мы улетали далеко и надолго. Магадан мне не очень понравился. Как я писал в письме приятелю по нашему белгородскому дому в поселок Сеймчан (это еше дальше вглубь колымского края) : "Магадан - это деревня с большими домами". Он уступал по величине и развитию даже нашему провинциальному Белгороду. К счастью я сразу нашел новых друзей. Юрка Чеботарев был симпатичным парнем и учился в горном техникуме. Валька Налетов как и я учился в 9-м классе. Его мать где-то дежурила сутками и мы собирались у него за картами и водкой. Юрка уже имел девочку, мы же только мечтали. Юрка впоследствии женился и спился, Валька, вернувшись после окончания института в Магадан, через год попал в подпитии под машину - насмерть. Вскоре пришло лето. У меня был план и отец помог мне его осушествить. После школьной практики я уехал в Сеймчан к приятелю, где поступил на работу рабочим на дражный полигон. Весь 6-часовой рабочий день я следил за тем, чтобы исправно поступала вода в скважины и оттаивался грунт, на который постепенно наступала драга. Драга - это 5-етажный дом на сваях. Она скребет грунт и дальше просеивает его много раз в поисках золота. Изредка попадаются самородки. В основном же на выходе получается обагошенная масса с 60% металла. Сохранность этого металла была основной заботой моего отца. За 6 лет работы он получил орден "Знак почета", чин полковника и ценные подарки. Таким образом заработав деньги я в следующие зимние каникулы я улетел в Москву и далее поездом - в Белгород, чтобы увидеться с Галой. Я вернулся успокоенный и больше о ней почти не вспоминал. Сейчас она живет с дочерью и работает в белгородской мерии, пару лет назад спрашивала обо мне у отца. После окончания 10 класса я с Валькой Налетовым поступал в Магадане в рижский институт ГА. Я готовился по методичкам МГУ, физтеха, но подготовка не шла, а перед первым письменным екзаменом по математике я пошел смотреть "Фантомаса". это мне вышло боком - я не смог на екзамене собраться, "полез в дебри", потерял время, запаниковал и в итоге не решил ничего. "2". Таких как я "подбирали" у нас училища ГА, я хотел в Ригу, но из больших городов остался только Омск. Через пару дней я был уже в форме и выполнил задания не только себе, но и двум другим ребятам. Об Омске я уже писал. После окончания училища я вернулся в Магадан. Отец по выслуге лет и в возрасте 48 лет в 1972 году вышел на пенсию и вернулся с матерью в Белгород, я остался один и стал сражаться за ордер на доставшуюся мне квартиру. В 1973 я с помощю родителей поменял ее на меньшую, но на юге, в Кишиневе. После севера это был рай: тепло, фрукты, а, главное, что сказалось уже потом, немного другой менталитет, чем в России. Советы здесь были не 56 лет, а 29 и почва для махрового великорусского шовинизма, который все еше царствует на просторах России, здесь была не достаточно унавожена. В Кишиневе проживало в то время 40% русских на 40% молдован. Подавляюшего большинства господствуюшего в УССР народа здесь не было. это мне очень помогло избавиться от предрассудков и понять позицию других. Россия, страна сама себя загнавшая в угол, огромная и потому не управляемая, богатая потенциально и бедная в массе народа своего. 500 последних лет ты завоевывала соседние народы и покоряла пространства, зачем? Принесло-ли это тебе счастья? А "друг степей калмык"? Как он себя чувствует под твоей распростертой дланью? Ты пришла в этот мир позднее других и нет, чтобы покорно учиться у других, решила отгородиться от прочего мира своим алфавитом, своей религией, перенятой у растленной Византии, которая культивирует ненависть к богатым и обьявляет всех рабами божьими, своим понятием о счасте своем и человечества. И претензии,претензии вплоть до Константинополя и выхода к Индийскому океану. Возможно тебе лучше было остаться в пределах московского царства? А этот золотой или серебряный век русской литературы с его сомнительными идеями. Гениальный писатель, путешествуя с комфортом по Европе, пишет позднее ядовитые заметки о своих летних впечатлениях. Проигравшись в пух и прах в Баден-Бадене он вынуждает свое семейство до конца дней своих жить в подвале. Человек который унижал и просто издевался над кельнером в Европе, травил поляков и евреев затем рассуждает о слезинке ребенка и счасте человечества. "Если истина не с Христом, я выбираю Христа". На здорове. А, если я не хочу ни Христа ни Будду, никого, кому я должен быть рабом божьим? Сейчас я узнал, что в России отцы православной церкви опять, не первый уже раз за последние годы, сжигают книги. Что за варварство ? Вот уж действительно умом Россию не понять. Другие писатели тоже не оцтавали. Кто-то звонил в колокол, кто-то звал к топору, кто-то кликал рок "черной молнии подобный". Им мало было сочинять интересные истории и быть известными, они начинали учить жить, хотя многие из них не могли устроить даже свою собственную жизнь. И что же в итоге? В Россию нужно только верить? А жить когда? Как мы уже много раз слышали от такого и помельче сорта пророков: с самым правильным Хрицтом (тысячи казненных) и вообше без Христа (млн-ны убитых), без собственности и по совести (к закону уже из поколения в поколение врожденная аллергия), с одной правяшей партией и без оной и т.д. и т.п. Даже сейчас один неуемный писатель хочет обустроить Россию и опять вместе (или за счет?) с другими славянскими народами и Казахстаном. А почему собственно не с Берегом Слоновой Кости? Далековато будет? Мнением граждан Казахстана можно пренебречь? В этих своих заметках я не претендую на роль талантливого писателя и тем более пророка знаюшего как жить. Я не знаю, только делюсь своим мироощушением и собственным опытом. И распространяю его в интернете для всех желающих-не хочещ-выключи, не траться на провидер. В итоге хочу привести анекдот, на мой взгляд обьясняющий историю России и русских как нации по сей день. Идут 2 русских, а навстречу им 2 еврея. Один русский говорит другому:" Вон 2 еврея, давай их побьем!" - "Давай". Подходят ближе и евреи (!?) оказываются на вид покрепче. Второй - первому: "А вдруг они нас?" - "А нас (!!!) за что?" На мой взгляд до тех пор, пока каждый русский сам не поймет и не будет передавать по наследству, что они ничем не лучше калмыков, грузинов, молдован и прочих шведов, что многому еше (и впервые) нужно учиться, что стыдно и нецивилизованно обращаться с другими людьми и странами по принципу из солдацкого анекдота: а и хрен с ней, с Ирландией, до тех пор ничего хорошего из русских и России не выйдет. К сожалению это в самой России понимают пока немногие. 1975 год. Ура, разрядка. Через год, заручившись характеристикой (?), я пошел в райком КПСС (?) подавать документы на поездку в Югославию. Секретарша с министерскими амбициями сразу же нашла несоответствие: я проработал на заводе менее года и поетому моя характеристика недейсвительна. Я показал ей ранее с помпой опубликованный акт из Хельсинки, где стояло: ",,,облегчить выезд...". Она нехотя приняла документы. Через некоторое время я пришел на комиссию, меня стали убеждать в моей неустойчивости, что подойди ко мне западный шпион и я не устою. В ответ я сослался на презумпцию невиновности. От этих слов присутствующий полковник милиции вскочил и пытался меня доставить куда следует. Его успокоили, а меня стали дальше о чем-то спрашивать. Я сказал, что дальше продолжать не нужно, т.к. итог ясен. Впервые мне удалось выехать в 1988 году в ЧССР по приглашению коллеги. Границу я показывал своему 11-летниму сыну, чтобы он получше запомнил, что мы живем за колючей проволокой. Опыт досмотра впоследствии мне пригодился. Итак мой последний город - Питер. Работал я в бывшем доме уважаемого мной писателя Н.Е.Салтыкова-Шедрина в кооперативе. Бухгалтером у нас была доць атамана Семенова (как она мне рассказывала), а шефом славный М. Березин ( Миша, я надеюсь тебе не очень досталось за мой побег, но я ведь не скрывал, что готов бежать хоть в трусах). Я упорно искал контактов. Когда я уставал от постоянных Ильичей, красных флагов и обилия военных на улицах (? - "нет, ребята, все не так..."- пел В.Высоцкий), я уезжал на пару дней (особенно 7-8 ноября) в тихую Литву, где уже начиналось. Там в местной газете я нашел обьявление одного норвежца, он прислал деловое приглашение. К этому времени моя жена и сын были уже несколько месяцев в Италии. До этого я просил помощи в выезде у многих, начиная от диссидентов, депутатов Верховного Совета и кончая корреспондентом ББЦ, консулом ФРГ, УНХЦР в Вене и М. Ростроповичем, у которого я был в номере гостиницы "Ленинград" вместе с телевизионщиками. В промежутках я писал телеграммы в Кремль (терпеливые - загляните в филе : 130 К ) , за что меня дважды вызывали куда следует. По совету депутата Верховного Совета от Армении я в мае 1990 прекратил "осаду" Кремля. Тогда же я получил аудиенцию у спецкора BBC у него на даче в Комарово. Он был того же мнения: выехать можно только легально. Но как? В ОВиРе меня уже хорошо знали. К счастью сушествовала еше одна фантастическая возможность - через МИД. После получения приглашения я заплатил 304 р. за оформление заявления по срочному тарифу. Но вместо 7 дней я получил разрешение от КГБ на короткую командировку через 42 дня и то лищ после письменного обрашения моего норвежского друга в адрес мера С. Петерсбурга А. А. Собчака. С Анатолием Александровичем я встречался в сауне в Паланге. Теперь он сам изгнанник (или беженец?). Узнав в январе 1991,что М.Горбачев (не доказано, но кто-же еше?) приказал подавить выступление в Вилнюсе (опять танки, погибшие), я на следующий день протестовал с самодельным плакатом перед советским посольством в Осло. На протяжении 3-х часов два раза подезжала полиция (вероятно по вызову сов. посольства), но потом опять уезжала : движению я не мешал, а остальное - мое дело. Ночью я уехал в Гамбург. Путешествие с советским паспортом без виз да еше во время войны в Заливе оказалось не простым. На границе с Италией меня сняли с поезда и отправили обратно в Инсбрук. Следуюшей ночью я попытался снова, но это кончилось 3-мя сутками в инсбрукской тюрьме. Позитив: койка и передышка. Негатив: очень громкая поп-музыка над самым ухом с 6 до 22 часов (по мнению тюремного начальства успокаивает), чувство несвободы со 2-го дня и обломки бритвенных лезвий в салате, подброшенные соседями из Югославии. Дверь камеры была закрыта и в камере мы были одни. Зачем они это сделали? Я могу только предполагать. Возможно хотели затеять бузу, возможно из чувства обиды на русских. это 2-ы случай в моей жизни. Первый раз я обнаружил стекло в плове в Ташкенте, в столовой завода, где я был в командировке. Скорее всего-случай. Случится-ли в 3-ы раз? Я вынужден был покинуть Запад в 24 часа. "Кому астролябию? Дешево продается астролябия! Для делегаций и женотделов скидка." - Базар в Белграде, где я приблудился к двум купцам из УССР. 5-дневное ожидание интервью в пункте беженцев, совет американца возвращться в Норвегию. Путь был один-через восточные страны: Венгрия, ЧССР, Германиа (транзитная виза на границе), Швециа и опять Осло. К счастью скандинавские визы были не погашены. После короткого обьяснения в полиции меня доставили в лагерь Красного креста. Там я получил огромную сумку со всем необходимым (окупились сторицей мои 30-копеечные взносы), комнату, естесственно питание и даже карманные деньги. Через 3 недели-интервью и отправка на автобусе через всю страну на остров на берегу Норвежского моря в постоянный лагерь: отдельная комната и 2600НК на жизнь (готовить самому). Поразили совки: сидят без дела, ностальгируют, читают советские газеты (зачем было уезжать?). Одного из них полициа пыталась забрать на высылку прямо с урока в школе. Это ей удалось через 3 недели: 6 утра,стук в дверь, в двери и под окном полицейский, впечатляет. В апреле я получил первый отказ и на старом Дугласе полетел в Осло к адвокату составлять апелляцию. Шансов не было. Возвращялся поездом и осматривал маршрут для побега. Между делом я был в полиции, просил копию с моего диплома для канадского консульства для емиграции в Канаду-возврашение было исключено. Шеф полиции напоминал Мэллера-Броневого из "17 мгновений весны". Он советовал, если я получу окончательный отказ, чтобы я не бежал, а позвонил ему. Я конечно не позвонил. Для Канады я был вероятно уже стар, Италии и USA не нужен. Поетому, когда я получил 02.07.91 предупреждение (демократия!) об отказе, я день готовился и 04.07.91 только с одной сумкой отправился в местную гавань. Малое судно, затем побольше до Ставангера и далее в Кристиансен. На мой школьный билет я купил билет на паром и трясся 2 часа до посадки, ожидая полиции. Но был веекенд, лагерное и морское начальство отдыхало и вечером я был уже в Дании. Ночь провел под открытым небом на станционной лавочке. Если бы это было впервые, то я бы не одолел,а так за моей спиной было зимнее нелегальное путешествие по Европе. "В половине двенадцатого с северо - запада, со стороны деревни Чмаровки, в Старгород вошел молодой человек лет двадцати восьми. За ним бежал беспризорный." За мной никто не бежал и я был хорошо подготовлен. Решив ехать до предпоследней от границы станции и там осмотреться, в поезде я передумал и рискнул ехать до последней. Оставив в забегаловке сумку, я вышел на шоссе, которое вдали кончалось контролем. ...?... "Нормальные герои всегда идут в обход". А в обход был проселок и поля. Шанс был. Уже с сумкой я неожиданно повстречал мужчину в униформе на велосипеде и двух ребят (как нас пугает любая форма, будь то лесник или кондуктор). На его вопросы я ответил:"И неед Германы" и зашагал дальше, ожидая преследования. Пересекая огороженные лоскуты полей я вдруг услышал над головой звук низко летяшего самолета. Сердце бешено забилось. Переждав под деревом я двинулся дальше. На моем пути лежали мирные дацкие коровы, глава семейства был неподалеку. Обходить больше я не хотел. Но бык решил, что я покушаюсь на невинность его товарок, двинулся навстречу, набирая скорость. ... "Нормальные герои всегда идут в обход". Был полдень, солнце палило нещадно и передышка в соснячке была кстати. Я затаился в заброшенном шалаше (для пограничников, контрабандистов?). Было тихо. А через 100 метров было шоссе с другой разметкой. Я понял, что я уже в Германии. Я безуспешно голосовал 1,5 часа и устав заглянул в один двор, попросил воды и позвонить. Такси приехало через 5 минут. Дальше-вокзал и поезд на Мэнчен. Мой план удался. В рамках подготовки (карты, расписание поездов,ДМ,немного языка) я написал письмо из Норвегии в редакцию "дер Спиегел", где я встретил статью (библиотеку на острове посещал лищ один я) об асыл в ФРГ. Меня интересовал лищ один вопрос: могу-ли я после отказа подать заявление на убежише вторишно в другой стране. В ответе МИД говорилось, што для этого я должен стоять на немецкой земле. Viva Demokratie! Первое обшежитие, через неделю интервью и постоянное место в предместе Мэнчена, безпринципные совки-алкоголики, ругающие немцев, не желающие учить немецкий (в местной библиотеке я опять был один) и жить по закону. Где они теперь? Ругают московский режим? А что же со мной? Стал-ли я свободным, перестал-ли быть иностранцем? В какой-то мере да, западная демократия это позволяет, а Мэнчен-это особый город, где каждый четвертый-иностранец. Мне нравится быть европейцем, я везде дома. Я конечно не свободен от ностальгии и мне не все нравится в Германии. Я не люблю поп-культуру, планка ценностей которой не поднимается выше обеда в Макдональдсе, кумирами которой являются принцесса Диана не сумевшая закончить даже приватной средней школы, распутное поведение которой ставилосей в заслугу(?) или идолы поп-музыки: скудные тексты, повышенные децибеллы. И мне больно за Европу, которая, за исключением Франции, не противостоит всеобшей американизации (в USA, если мне не изменяет память 37 млн. человек не имеют аттестата об окончании средней школы и еше 25 млн. не умеют ни читать ни писать!). И все же-это лучший из миров, который я знаю, который мне подходит и который без революций и потрясений дает шанс каждому жить достойно. * ГЕРМАНЕЦ *"В половине двенадцатого с северо - запада, со стороны деревни Чмаровки, в Старгород вошел молодой человек лет двадцати восьми. За ним бежал беспризорный." И.Ильф, Е.Петров "Двенадцать стульев" "За мной никто не бежал и я был хорошо подготовлен. . ... ",-см. ИНОСТРАНЕЦ. В дальнейшем цитаты из моих стихов. LAT.Итак я возвращаюсь снова в то время. Многие спрашивают почему я пишу на LAT. Это целая история. Готовясь к поездке в ЧССР в 1988 году я пытался изучать чешский и после возвращения (ох как не хотелось вновь за колючую проволоку) несколько месяцев покупал и пытался читать "Руде право". Этим я себя приучил к латинице. Дальше, уже в 1989 году, в Кишиневе появились в свободной (а какой же еще, если не "...все не так") торговле западные газеты. Я стал покупать "Ди Цайт" и пытался уже читать по-немецки. Во всяком случае немецкий да и вообще западная печать (я покупал изредка "Интенатинал Гералд Трибуне", "Гардиан") были мне не в диковинку. Еще одно замечание. В детстве в России я часто слышал: "Я тебе русским языком говорю...". Это было высшим аргументом. А, если пофантазировать и представить себе, что учитель тоже самое говорил бы спокойно и по-французски..... Самая малость, а как все изменилось бы... Но нет, мы-русские и проч. и проч. Вскоре я стал ходить в библиотеку Академии Наук МССР, где свободно лежали "Дер Шпигел", "Штерн" и т. д. (в дальнейшем как и раньше я пишу на удобоваримом для прямой автоматической трансляции на нормальный русский варианте). Надо сказать, что опять мне повезло, что я жил в Кишиневе. По приезде в Ленинград у меня с этим появились сложности: в свободной продаже газет, а тем более журналов, которые без цензуры, не было. Приходилось искать ходы и как преступник пробираться в "Дом дружбы", где удавалось иногда пообедать. Ах эти обеды... Когда я остался один они оказались моим единственным пропитанием. Там я покупал пепси и много бутербродов на завтрак и ужин. Приходилось стоять в ожидании свободного места. В конце 1990 года запомнился разговор с одним из постоянных посетителей: я высказал давно выношеную мной мысль, что честного коммуниста не бывает, он возражал. Возможно сейчас он, прочтя эти строки, вспомнит... Состоит-ли он еще в партии террористов или тихо ее покинул как миллионы его единомышленников? А, может быть мирно стоит теперь со свечой по праздникам в одной из церквей Санкт-Петербурга? В публичной библиотеке им. С.-Щедрина на просьбу просмотреть западную прессу с меня спросили диплом(!?) о высшем образовании. Пришлось вернуться за ним домой. Другим, не прошедшим чистилище госэкзамена по марксизму-ленинизму, доступ был закрыт. Еще одним местом была гостиница"Ленинград". Туда я ходил в выходные также обедать (всегда вопрос: "Удастся-ли сегодня?") и за новой прессой. После обеда удавалось посидеть "как белый человек" в холле и обдумать предстоящее. А впереди была только несокрушимая стена коммунистического государства. После моей первой или второй телеграммы в Кремль меня вызвали в городской ОВиР, я долго ждал в приемной, затем кабинет, дама, которая сличила меня с паспортом и, убедившись, что я не подставное лицо, отпустила посоветовав прекратить осаду Кремля. Во время второго визита я повел себя непонятным для правительственного учреждения образом-я просто ушел спустя 15 минут после назначенного времени (неслыханно!). На следующий день мне позвонили и ласково просили зайти когда мне будет удобно. В кабинете же жестко пригрозили. Но до сих пор для меня остается загадкой почему меня просто не вышвырнули из Ленинграда куда-нибудь, ведь у меня долгое время не было ленинградской прописки. Или система была уже слаба? 09.01.1991,когда я покидал СССР, все еще было на месте и доски от многочисленных следов Ильичей на домах, военные на улицах и красные флаги на башнях. Но менее, чем через год все это рассыпалось как карточный домик, кто бы мог подумать? "...Где ты, могущество Афины?" М.Горбачев-первый и последний президент великого и могучего, где он теперь бедолага? Как я слышал оплакивает теперь не только свое прошлое, но и свои деньги. Явлинского надо было слушать Михаил Сергеевич. А то ведь "...мы народ, что сам с ушам!". А суда над ними так и не было-есть "национальное согласие". Согласие с кем? Ну, да, опять "...умом Россию не понять...". Наш бухгалтер, Зоя Васильевна, должна была приехать за мной на такси и отвезти меня на вокзал. По глупости и неосторожности я открылся ей незадолго до побега. Как меня ругал друг, он приехал за мной, расставание было трогательным и печальным. Казалось мы прощаемся, чтобы никогда больше не встретиться. В действительности я уже дважды навещал его в Нью-Йорке, он уехал в августе 1991 и теперь с грин картой ждет американского гражданства. Дальше был нервный переезд границы в Финляндию, но пронесло, дипломы я вывез. Паспорт и военный билет я оставил у Зои Васильевны, дважды посылал гонцов к ней с оказией на Невский, где она живет, но безрезультатно, не отдает. Нехорошо, Зоя Васильевна, зачем они Вам? Мне тоже казалось бы не к чему, только память. Я ведь сменил красный молоткастый на красный орловский, я имею ввиду немецкий паспорт с орлом. Слышал, что российский теперь тоже как бы с птицей, но пока с ним обходятся не очень почтительно и выбрасывают из приличных парижских отелей при малейшем подозрении даже потомков русских князей. "Живал я с пол-года в Норвегии..." Я не имею ничего против потомков викингов и Норвегии в целом, ко мне там хорошо относились. Но, вспоминая Магадан, я с ужасом думал что будет, если я получу там убежище. Возможно Норвегия и привлекательна для немецких и прочих туристов, я же люблю больше теплые моря и более населенные страны. Поетому, несмотря на неизвестность, я был рад снова и летом оказаться на юге Германии. Август 1991 был в Мюнхене тоже горячим, но в отличие от России - в прямом смысле. Мюнхен и Мариенплатц хорошо и правдиво описаны у В. Кунина в "Русские на Мариенплатц", я был какое-то время один из них. Владимир Кунин как-то несколько лет тому назад был у меня в гостях, но, возможно мои вопросы были слишком острыми или его жена неадекватно среагировала на извечную русско-еврейскую тему, но как бы то ни было ответного приглашения я не получил. Итак "...мой тихий Оттобрунн.". В ста км от нас Альпы, в которые мы ездим с 1992 отдыхать, Мюнхен в 12 км. Часто не хватает общения, но выручает интернет-"...миру-НЕТ!". Лагерь. Когда-нибудь я опишу подробно сов. публику из нашего "лагеря" для беженцев в Оттобруне. Сейчас лишь коротко о самом "лагере". В отличие от норвежского (есть такие и еще более строгие и в Германии) это был обыкновенный большой двухетажный дом, где в каждой комнате жило до 6 человек. Никакой администрации и вообще кого-нибудь от властей не было. Нам устно запрещалось приезжать в Мюнхен, только за продлением документов. Конечно же все нарушали. По вечерам на известной уже Мариенплатц поговорить и послушать музыкантов собиралось много публики, приходили конечно и русскоговорящие. Описанные у В.Кунина циркачи существовали на самом деле, их коронным номером было сгибание железного лома, который они упирали в горло друг друга и, двигаясь навстречу, собирали аплодисменты. Известный Петя хорошо пел романсы и итальянские песни, Владимир из Венгрии играл классику на скрипке, Антон из Москвы тоже что-то пел, были и другие. Как например Дема с блатными, матерными песнями. 1,5 года назад я встретил его снова на Мариенплатц. Он был с чемоданом, только что приехал, я пригласил его переночевать. Приличный такой, "прикинутый" он быстро освоился в комнате сына и без зазрения совести вскоре вышел к нам в гостиную в пластиковых тренировочных штанах, майке и шлепанцах на босу ногу. Но этого было мало. Он тут же при нас стал уговаривать нашу 13-летнюю дочь сниматься для какого-то каталога. Мы онемели. Что называется простота хуже воровства. На следующий день я его выпроводил восвояси. По моему он так ничего и не понял. Кстати расскажу другой случай из моей жизни, совсем противоположного свойства. Во время учебы в Омске у меня был друг в городе. Как-то раз при встрече он показался мне особенно удрученным. Оказалось, что он познакомился с девочкой из приличной семьи и был приглашен родителями в гости для знакомства. Он был рад этому, но единственное, что его убивало, была его небольшая татуировка на ладони. Он сделал ее подростком по глупости, связавшись с плохой компанией, бывает. Совсем другая история, не правда-ли? И за державу не обидно, совсем наоборот. Спустя пару лет все куда-то исчезли как и не было. И все же еще двоим исключая меня удалось остаться. Теперь мы иногда перезваниваемся. До 1997 года я жил со старым, но продленным советским паспортом. Это было не очень удобно. В 1996 мне не дали визу в Италию и отпуск мне пришлось провести в Болгарии(вот горе скажут в Росси), по пути я заехал в Кишинев-проблем не было, но лейтенант заметил, что я не стою на учете в российском консульстве. Держался я до последнего и сохранял гражданство несуществующего уже государства, прагматично думая (оказался прав!), что так мне будет легче получить немецкое гражданство. И из принципа тоже: я не верю в Россию, на моей жизни ничего хорошего не предвидится. И, хотя у меня там мать и брат, я смотрю на Россию все более отстраненно. А теперяшняя политическая "элита" никак не обнадеживает. Единственному разумному политику Г.Явлинскому доверяют лишь считанные проценты населения, а зря. Он пожалуй единственный представляет все в реальном свете и знает что нужно делать. "...крепок наш народушко, было все и что ж?". К сожалению все идет к распаду России (хотя и поделом - нельзя вечно жить за счет природных богатств и других народов). Диктатура сильной личности становится все более вероятна. Возможно доведется еще услышать об уральских или сибирских франках. 14.01.99, Мюнхен. Next comming soon. Германец-2. 23.10.99, Клиника "Альпийский вид", Германия. Наконец-то появилось время заняться собой и этими заметками. Перечитал, кое-что подредактировал, из уважения к правде не выбросил ничего существенного, хотя хотелось. Особенно касательно России. Многое изменилось 24.03.99, в день начала войны мировой против Югославии. Зарвавшиеся янки хотят господствовать в мире единолично, нет болше противовеса.И то, о чем ранее прошамкал Б.Ельцын, многополярный мир и т. д. становится необходимостью.Все мои переживния по этому поводу можно найти в разделе "На погост!", не буду повторяться. Прилив патриотизма к России начался сперва подсознательно, со стихотворения "Колонна". Тихий протестпротив двойных стандартов Запада превратился в бурный с арестом Пиночета. Теперь уже ясно, что на нем потренировались, создали презедент. сейчас можно арестовать любого главу государства, нету больше иммунитету. Своих, будь-то коммунист Далема, американец Нетаньяху, турок Еджевит и др. все равно не тронем. а, кто не наших ценностей -готовься. Хотя вот Кастро почему-то не трогают. Может про Залив Свиней чего рассказать могет ненароком? Ну, а уж о Косово и говорить не приходится. Однотонный вой всех мультимедиа Запада напомнил мне забытую ухе сов. прессу. Читаю в первые недели агрессии в левой "Зуеддеущте Зеитунг": 45 процентов немцев -против. Листаю газету и е нахожу не только 45 -вообще ничего против(!?). В нашем доме 27 ТВ каналов. Пишу не из хвастовства, т.к. 80 процентов из этого все равно смотреть невозможно, уповень чрезвчайно низкий. Российское ТВ получше будет. Но к с-частью среди этих каналов кроме ЦНН есть еще ТВ-5 (Париж) и РАИУНО (Рим). Больше всего подробностей на тему войны давало РАИ: сколькокассетных бомб сбросили янки в море перед Венецией, сколько потом вытралил бедный итал. рыбак (был тяжело ранен), сколько осталось; вот пришел гроб с итал. солдатом и проч. Увидев это (к с-частью своевременно) я сменил запланированное место одыха в Чиоггиа, где подорвался рыбак, на более отдаленное. К сожалению рядом оказался аеродром в Цервиа и в первые же часы мы увидели эти "Торнадо" так низко над головой, что можно было отчетливо разглядеть брюхо с подвешенными ракетами и проч. "миротворческой" оснасткой. достали они меня и тут,в клинике. Упражняются с той же регулярностью. И так дважды в день. Между делом янки сбросили две урановые бомбы в озеро Гарда, что на севере Италии. А, чего стесняться, не штат Арканзас ведь. На работе я между делом Смотрел Евро Невс -прошел док. фильм швейцарского ТВ о крупнейшей в мире военной базе в Техасе, где тренируются "миротворцы". Один как раз рассказывал как это легко теперь: ткнул в одно место електронного планшета, ткнул в другое и пошло стрелять направо и налево. Очень горд был при этом. Ну, а когда отбой дали, то встречали их дома (С.Ш.А., Британии, Франции) не хуже тех, что с Луны вернулись. Теперь же эти убийцы, преступившие мировые законы, морализаторствуют по поводу войны в Чечне. Как говорил Леоньтьев в "Однако" :"...трупы еще не остыли... . Кстати, а что у них дома-то? Ау, британцы! нобелевскую за Ирландию уже получили и что? Прощай оружие? Чтой-то н слыхать. А, что в самой-самой из демократий? Иль не они бомбили Дрезден и Мюнхен? А Хиросима с Нагасаки? это вам не фунт изюму. ну, да, конечно, это ведь еще до Рамзеса 3 было. а многострадальный вьетнамский народ, что до сих пор деволианты хавает? Про выдуманного цына амер. адмирала, что тоже глотнул там невзначай, можно и слезливый фильм снять (наш ведь), а тех ребят можно и извергами показывать. А нехай их. Что они наших пленных до сих пор задерживают. и кочуют из фильма в фильм добрые простые техас-цы против остальных зверо-людей. ну прямо все им плохи, кроме тех, что колу да еду их собачью нахваливают. Скажете Голливуд, чего с него взять? Да сами ведь они признали, что Тонкинский инцидент ЦРУ инсценировало. Техас, Калифорнию у Мексики оттяпали, Панама, Гренада, теперь к Колумбии подбираются. А вот из "СоннтагсЗеитунг" от 17.10.99: 11-летний мальчик Raoul Vuerthrich заглянул двоюродной сестре в трусики и был связан шерифом буквально по рукам и ногам, сидит в кутузке под арестом вот ухе 8 недель! Ничего себе историйка. Напомню, что их Верховный за принуждение к оральному сексу, который в некоторых штатах запрещен законом даже среди супругов (?!) и ложь отделался лишь легким испугом. Позавчера слушаю о рассекреченных в С.Ш.А. документах -хранили яд. оружие (не исключено до сих пор) где хотели, хозяев не спросясь: Япония, Исландия, Марокко. Нету у нас ничегозаявляли, да и откуда им было знать-то. А Вацо-история. Оказалось, что в Техасе (секта кричали), люди не сами себя сожгли -власти, их рук дело, жвьем! И что? Или эти "великие победители", французы. Чтой-то не спешат Гвиану народу гвианскому отдавать, недохристианили еще должно, не Тимор ведь какой-нибудь. Космодром построили. Если что не так не на Париж ведь упадет. И с отходами ядерными рецептик готов: на атолл его, за тридевять земель. Что, соратник демократический возникает? Так ведь мы с бомбой-то, не он. Тем, кто приез-жал в Марсель на поезде, будет ясно: "Афпиканские колонии, азиацкие колонии...". Ну, а кто не видел, поясню. Вокзал этот на гор стоит. От него крутой спуск и по бокам лестницы скульптурные группы: на одну сторонулюди одной расы, на другую -другой. И подписи оч. замечательные: "Наши африканские колонии", "Наши азиацкие колонии". Каково, а? Вот добьем Чечню и тоже памятник на Спуске Васильевском отгрохаем, знай наших. Так ведь сперва тетка с проплешиной, а затем и спикеры заморские заголосят: 20-й век мол, нехорошо. А, и то правда. 20-й век, нехорошо. Сказка #1. Лежу я себе в белой трубе, отдыхаю. Обдумываю житье-бытье значит. Труба большая такая и очень магнитная. Располагает труба эта, широко, вольготно. На голове наушники, а в голове шум, из трубы идет. Ну просто не труба будто, а место в раю. И птичек как будто слышу. Вот думаю, правда, все уже поизобретали, ну полный коммунизм. Прыткий один обещал. Жаль ушел не простясь. Занятный был мужичок, гапака плясал. Но, чу, труба все сильней шумит. Прислушался-не а, ядерный шум, точно, ядерный. Итак что же со мной today-то? На каком я свете, растуды его в качель, в каком из миров? И тут вдруг - "...А из зала мне кричат: "Давай подробности!" Ну вот, вспомнил, склероз проклятый. На пожелания трудящегося в интернете люда надо ответить. Пиши, говорят, дальше, режь правду-матку. Ну, ничего не поделаешь, хоть и в германцах я, а по славянски звать, до гробовой доски несть отметину. Только не слабо ль будет в зерцало то заглянуть, а? Может сперва на грудь принять, кто на нервы послабже будет. Ну, да вам решать, люди добрые, начинаю я. И полились былины словно меды из рога изобильного, рога заморского. Выбирай не хочу. Выбрал я одну, вот она. Вот уж год тому, в ночь сильвестрову, выправил мне подельник ксиву, нет что это я, вот труба чего нашептывает - адрес невиданный. Обьямейлился я значит и думаю надо чтой-то с этим делать. Кинулся в дебри эти, а там люду видимо-невидимо. И все меж собой письма шлют, будно нужда какая приключилася. Ну, думаю, дай и я отстучу чего. Записался в паре книжек особенных, побывал мол, благодарствуйте. Смотрю, а в ящике моем Антоха обьявился из Ново-города. Аккуратный такой Антоха, часто писал. Потом на историю про семейство с Востока Дальнего, что в НАТО всей оравой записываться решило, почему-то обиделся. Будто опередил его кто. Вобщем не утруждал себя больше Антоха, сгинул. И тишина... . Вдруг снова ящик беспокоится:" За ВАЛ можно и по факсу получить!". ВАЛ - это адрес мой так начинается. А он было подумал, что ктой-то выпендривается, будто уж очередь на паспорт иноземный подошла. Серьезный такой, в Тампа-городе диковинном за шапкой стоит, в очередь. На Руси все еще плохо с шапками, не поспевают должно. Диплому дают, а с шапкой повремени. По шапке-ето пожалуйста. Да все как-то промахиваются, не тех тюкают. Так вот о чем это я? Ах, да, Тампа-город. Крокодилий рай, лето вечное, надо же. Вот и закручинился там видно добрый молодец. А и то правда: куда ни кинь-все не так, все не по нашему. Даже крокодилы и те не по нашему лопочут. Чудно, я по ящику видел. О чем это я? Ах, да. Вот ведь чудо-труба чего намагничивает. Вот опять: "Ни в сказке сказать, ни пером описать". Молчи, труба, сам знаю, все кончится корытом траченным. Иль не так? Прихожу я как-то в чулан наш, подвал значит. Куча народу сидит, все в одну сторону глядят и все со вниманием. Будто спины-електроны разглядеть пытаются как они там летят и в картинки подвижные оборачиваются. А, с той стороны никого, только чипы эти да провода развешаны. Ну, думаю, пора, мой черед настал. Пора свою пейджу, сайту значит мастерить. Нутром чую надо мне к Агоре прибиваться, к сочинителям значит. Но слышу будто глаголет кто повремени мол, на малом разомнись, СИС мол онлайновый тебе в самый раз. Разминаюсь, мастерю, фотку прилаживаю. Кличь даже бросил: "Иноземцы мол всех стран гоп до кучи!", может услышит кто. А наверху да все золотом привет мол, люди добрые, вот он я со своим ящиком. А там глядь пауза подоспела, да не та, что на одну чашку-литрами кофей тот, пей до возможности. И край то все приветливый, у моря теплого. Лежу себе на бережку, сочиняю. А женка моя, Евой звать, все науськивает пиши да пиши, может людей порадуешь, нет, так камень с груди скинешь, заживем потом! ИНОЗЕМЦем назвал, одолел значит. Спускаюсь потом в подвал к себе и все тюкаю, тюкаю, мозолю натюкал. Но рад-радешенек, выговорился. И перевод назад, на азбуку кириллову, организовал, загляденье одно. Вдруг опять мой ящик беспокоится и кроют меня все по матери. А, ведь я писал, мол не нравится-выключай скорей, береги деньгу, нервы то ж нужны. Не проста видать моя азбука. А труба кричит про путь-дорогу давай, тридевятое ца... и умолкла. Ну, твоя взяла, труба умная, в тридесятое государство путь-дорога лежит. Долго, коротко-ли, а подоспел черед мне за песнями в путь отправиться. Месяц отпуску и билет особенный, интеррейловый: хошь до моря-океану Атлантицкого, хошь-в другую сторону. Ну, а коль на все готов, то и в оба конца можно управиться. И большим числом города те невиданные, страны сказочные повидать довелось с котомкой моей да картой земель древних, земель христианских. От Равенны города до Парижу стольного, вдоль Ривьеры италийской, французской тако ж и до Капри острова. Ночевал в горах один-одинешенек. Повидал тако ж город невиданный, Венецией звать, поклонился праху гения человеческого. И все дальше на юг, чрез Коринф, Парфенон и Агору славную до станы мусульманской, страны сказочной, к морю чермному. И вторая карточка тоже пользы невиданной. Сорок лет прожил, а того не видал. Вправишь в щель-выйдет тебе пропитание, ну, а в раз другой-и ночлег готов. Ну, а большего и не надобно. Стой труба, погоди, не справляюсь я. Дай дух перевести. А труба снова наяривает. Ну, да делать нечего, дальше сказываю. Вот и Константинов город, минаретов рай. Все ковры кругом, башни чудные, а заря наступит - все "аллах" кричат, где султан живал - сокровища невиданные, ордена кругом, трон из золота. И еды кругом-ешь чего не хочу, хошь на стул присядь, хошь прямо с лодочки. А кругом красота, корабли снуют, но порядка особого придерживаются. Побывал я тако ж и в азийских краях, на гранит берегу кофей пил не хотел. Но беда поджидала на третий уж день, рюкзачок был тяжел - носом прямо в асфальт. Перемогся, остался еще ночевать и Босфор повидал, где как люди живут. На стамбульском базаре я бродяге подал, видно встретились мы, ах судьба вытворый, не жалей. И проснулся сказитель, видно соло мне петь, губы движутся сами вот собой. С той поры пишу, нету удержа и труба помогла, в пояс ей поклон. Если не так спел, не обессудьте, люди добрые, все труба диковинная, ее виноватьте. 14.01.99, Мюнхен-17.01.99, Оттобрунн. Next comming soon. |
|
|
|
|